Если для многих опытных товарищей тур в Крым кажется чем-то заурядным и, возможно, даже не требующим особых навыков и внимания, то для нас, новичков, поездка казалась настоящим приключением, требующим как достаточных физических кондиций, так и готовности к некоторым лишениям, свойственным походной жизни. Собственно, ожидания нас не обманули, а в чем-то даже реальность их и превзошла.

Начнем с того, что ни я, ни моя супруга не только никогда не участвовали в подобных походах, но и в принципе в каких-либо походах за исключением «Жаркого Ельца», где мы так замерзли, что пришлось ночевать в машине. Учитывая все сказанное, мы понадеялись на опыт бывалых товарищей, в первую очередь в лице Алексея и Маши, и отправились в путь на комфортабельном автобусе, оборудованном по последнему слову техники (как в последствие рассказала Маша его проектировали и оснащали известные мастера, чьих имен она не смеет называть).

С нами собралась небольшая, но очень уютная компания каякеров, среди которых, кроме вышеупомянутых отца-основателя Алексея (ну, или деда, как кому больше нравится) и каяк-матери Москвы и прилегающих земель Маши, присутствовали: Денис (крупный ученый в области генной инженерии), Игорь (крупный специалист в Пелевиноведении), Андрей (парапланерист, велосипедист, бегун и, Бог знает, кто еще), ваш покорный слуга и моя жена, тоже Маша (по словам Алексея вовсе даже и не Маша, а Марина — эскулап и очень хороший человек (наверняка она будет читать)).

Двигались мы быстро. Попеременно сменялись водители и штурманы, заправки и туалеты. Андрей все время читал, остальные сосредоточенно вглядывались в темноту, пытаясь разглядеть очертания тишины. Настал мой черед быть штурманом. Будучи опьянен предвкушением начавшегося путешествия и, чего греха таить, вискарем, я начал рассказывать Алексею (была как раз его очередь рулить) свою биографию с, как это водится в таком состоянии, преувеличениями. Только на следующий день от Алексея я узнал, что рассказ мой повторялся несколько раз, однако, что делало мне честь, каждый рассказ наполнялся все новыми подробностями и становился только интереснее. У меня кончался вискарь, стало клонить в сон, и я не преминул воспользоваться сим чувством, отправившись в объятия Морфея.

Проснулся я на удивление легко где-то в Краснодарском крае. Снова менялись водители и штурманы, заправки и туалеты. Смеркалось. За горизонтом появился крымский мост – финишная прямая нашего пути к полуострову. Стремительно промчавшись по чуду инженерной мысли, мы въехали на территорию Крыма и двинулись в сторону Коктебеля, не забыв заехать в фирменный магазин «Солнечная Долина» и запастись некоторым количеством вина и коньяка-слабака, взятого на пробу Игорем (слабак, как вы можете догадаться, он был прозван потому, что имел несколько меньший градус, чем классический его вариант). Надо сказать, что по рекомендации еще одного нашего соратника (о нем чуть позже) в Коктебеле было решено остановиться в гостинице, о чем мы ни разу не пожалели, так как за приемлемые деньги мы были обеспечены привычным уровнем комфорта. Там даже был душ, чему мы с женой по незнанию не предали особого значения, но через некоторое время впали в ностальгию.

Приведя себя в порядок, мы все вместе решили отужинать в одном из каякерских номеров, где и произошло наше знакомство с еще одним членом нашей экспедиции. Сидя во главе стола, на меня смотрела, ухмыляясь, кудрявая голова. Черные глаза источали чертовщину и глядели на тебя, словно что-то зная наперед. «Рус» — представился он. «Кирилл» — сказал я и то ли от смущения, то ли просто от желания расслабиться с дороги (кого я обманываю?), налил себе полный стакан вина. После пары стаканов завязался ни к чему не обязывающий разговор. Обсуждали все на свете. Руса называли то Руслан, то Рустам, но он не обижался, потому что на самом деле был Рустемом. Честно говоря, я слабо помню все подробности наших бесед, помню только что-то про Шикотан. Пришло время отбоя, и каякеры медленно стали разбредаться по своим номерам, предвкушая начало полного неожиданностей и тайн морского путешествия по бухтам Крымского полуострова.

Утром Коктебель встретил штилем и прекрасной солнечной погодой. Завтрак наверняка был очень вкусным. Я никогда не завтракаю и, несмотря на увещевания Андрея, отказался от трапезы.  Мы разгрузили лодки и под удивленные взгляды немногочисленных отдыхающих принялись готовиться к отплытию. Выслушав короткий инструктаж от Алексея, мы погрузились в каяки и отправились в сторону Судака.

Посоветовавшись с Машей еще в Москве, несмотря на протесты со стороны Марины (по версии Алексея), я решил плыть в «двойке». Казалось, что она, во-первых, значительно устойчивее, во-вторых, быстрее, и в итоге плыть на ней будет проще. Какого же было мое удивление, что буквально через полчаса гребли стало понятно, что идти синхронно не так уж и просто, а скорость передвижения зависит не столько от типа судна, сколько от ваших физических кондиций и техники (привет, гребная яма). Правда, надо сказать, что в смысле устойчивости лодка вполне оправдала ожидания.  Еще через полчаса оказалось, что я все делаю не так: начиная от синхронности движений и рулежки и заканчивая воспитанием ребенка. Оказалось, что «двойка» не только очень быстра и устойчива, она еще и проверяет отношения людей на прочность.  Тем не менее, слегка приноровившись, мы плыли и наслаждались видами залитых солнцем моря и скалистых берегов.

Ближе к Золотым воротам, весьма живописному месту, где скала словно врастает в море в виде арки, было решено сделать небольшую паузу для фотосессии.  Проплыв несколько раз сквозь арку и вдоволь вкусив красоту здешних мест, мы с Алексеем и Игорем решили также вкусить и коньяка-слабака, благо его предусмотрительно Игорь взял с собой. Дело заспорилось и двигаться после это мы стали не то, что быстрее, но значительно веселее. То тут, то там всплывали плавники дельфинов, приводя каякеров в истинный экстаз.

Через какое-то время, немного отстав от группы, мы, к своему удивлению, обнаружили бутылку коньяка-слабака, качающуюся на волнах. Я попытался было развернуть лодку и спасти утопающего, однако, оглядевшись, бутылку обнаружить уже не удалось – ее поглотила пучина. Доплыв до группы, все оказалось очень прозаичным – Игорь кильнулся и, по его словам, пожертвовал коньяк Нептуну (хотя, учитывая греческое происхождение полуострова, скорее Посейдону). Посетовав на потерю, мы двинулись дальше и уже скоро чалились в районе Киногородка, где, к слову, так и не сняли ни одного фильма.

Мы выгрузились и немного осмотрелись. Киногородок представлял из себя небольшую площадку с искусственно созданными развалинам. Довольно колоритно, но ландшафты впечатляли гораздо сильнее. Волны, бьющиеся о берег, еще не зашедшее солнце, мысы и холмы – все это радовало глаз и вызывало чувство восторга. Разбив лагерь, мы решили с Мариной, Машей, Алексеем и Русом подняться на один из мысов и понаблюдать всю эту замечательную природу с высоты.  Подъем был не долгим и совсем не утомил. Среди невысоких сосен мы любовались на солнце, которое медленно погружалось за горизонт и слушали Deep Purple. В противоположной стороне от моря в ущелье виднелись алые виноградники. «Красота» — сказали все и достали телефоны для съемок. «Получается, что так» — ответил я. Вечер опускался очень быстро, и мы решили спускаться.

Весьма недурно поужинав и выпив еще немного, мы сидели в лагере и делились впечатлениями от первого дня путешествия. Как вы понимаете, отрицательных отзывов не последовало. Что еще меня удивило, так это то, что в походных условиях можно весьма вкусно поесть (об этом нещадно сообщили и весы по приезду). Представлялось, что еда будет скудной и пресной (мы же в походе!), но Маша каждый раз радовала наши вкусовые сосочки разнообразными блюдами кухонь мира — за что ей отдельное спасибо.

«Завтра предстоит тяжелый день» — сказал Алексей. Он не стал уточнять, что конкретно имел в виду, но взгляд старого морского волка, устремленный вдаль, выражал уверенность в собственных словах. «Получается, что так» — ответил я.

Новый день снова встретил штилем и мы, недолго думая погрузились в лодки и тронулись в дорогу (завтрак наверняка удался, но я снова отказался). На этот раз мы были под завязку забиты вещами, так как к конечной точке маршрута автобус никак подъехать не мог (кстати, если соберетесь в подобное морское путешествие, не забывайте приобретать гермомешки). Плыть стало тяжелее, но у нас появилась синхронность в движениях, что не могло не радовать. Обогнув мыс «Толстый», мы шли все дальше и добрались до мыса «Меганом» (он же по версии Марины (по версии Алексея) – «Мегатрон»), где заметно качало. В целом мы плыли и плыли, совершая один гребок за другим.

Наконец Алексей собрал всю группу и указал на промежуточную точку нашего маршрута приблизительно в двух километрах от нас, где мы собирались пообедать. Каякеры воодушевились и навалились на весла. Мы гребли из последних сил, направляя наши взоры на точку привала, но постепенно нас стало относить от нее в сторону все дальше и дальше. Я рьяно жал на педаль управления рулем в нужном нам направлении, но лодка не слушалась. Алексей заметил это и подплыл к нам, поставив неутешительный диагноз – руль сломан, нужен буксир. Он прицепил нас к своей лодке тросом и погреб. Однако, то ли от усталости, то ли по неопытности я совершенно не подруливал за что получил нагоняй от Алексея: «Чему вас только учат в этих ваших «Трех Стихиях»? – возмущался он и параллельно показывал, как рулить без руля. В конечном итоге изможденные мы причалили к берегу.

Марина, совершенно обессилевшая, пребывала в сомнениях сможет ли она продолжать грести. Признаться, я тоже очень устал и вероятно бы сдался, но переведя дух, поев и махнув сто граммов коньяка-мужика, припасенного мной еще в Москве, мы все же решились продолжать. Тем более что к тому моменту Алексей уже починил руль и заверил нас, что осталось всего ничего. Мы сели в лодки и вновь погребли.

Мы проплывали мимо Судака. Сверху на нас смотрела древняя крепость города, и с воды она выглядела совершенно иначе, чем с берега. Вероятно, так ее видели многочисленные завоеватели, пытавшиеся овладеть этим чудным краем. Что-то внутри меня дало команду «Сушить весла». Судак для меня не пустой звук, здесь я провел много летних дней в отрочестве и юности, и при взгляде на крепость меня захлестнули воспоминания. Из дремоты грез меня вывел полный возмущения оклик Марины, все это время продолжавшей погружать лопатки в воду: «Греби давай! Засмотрелся он!». И я погреб. Силы действительно откуда-то взялись, и последние пять-шесть километров дались довольно легко. Чалка тоже не была нервной, и мы благополучно сошли на берег.

Мы разбили лагерь прямо на берегу моря, вслушиваясь в прибой. На ужин Маша потчевала очередным кулинарным изыском, искусно создав атмосферу костра откуда-то взятой новогодней гирляндой.  Мы рассредоточились вокруг импровизированного очага и ужинали, сосредоточенно разглядывая пламя электрических лампочек. В ход пошли остатки коньяка-слабака и коньяка-мужика, а также неповторимые голос и гитара Алексея. «Душевно получилось» — сказали все, разбредаясь по палаткам. «Получается, что так…» — ответил я.

Ночевать на берегу моря — весьма любопытное занятие. Ночью то и дело просыпаешься с полным ощущение того, что палатку унесет в море или ее вот-вот зальет соленной водой. С другой стороны, шум прибоя действует успокаивающе и настраивает на романтический лад. И все же, несмотря на относительно беспокойную ночь, мы проснулись бодрыми и готовыми к новым приключениям. Выглянув из палатки, мы поняли, что без них не обойдется. Море штормило, вдали виднелись барашки, что говорило о довольно приличном ветре.

Утром, когда ребята завтракали, Андрей снова попытался привлечь меня к правильному питанию.  Памятуя об оставленных в предыдущий день силах, я запихнул в себя тарелку каши, которую не ел, наверное, с детства. И это, как выяснилось впоследствии, было вовсе не лишним. Настолько не лишним, что с этого самого дня завтрак для меня стал обязательным.

Мы загидрились и посмотрели на неспокойное море. Чувствовалась небольшая нервозность, но мы смело вышли из бухты и, качаясь на волнах, кинулись в бой. Качало, что надо. Волны достигали метра полтора, а в лодке, поверьте, они кажутся гораздо больше. «Десять градусов левее, пять градусов правее, встаем на курс» — то и дело слышал я командный голос Марины. В таких условиях сложно было объяснить, что у меня нет астролябии, и я не Федор Конюхов, чтобы с такой точностью управлять судном.

Вокруг то и дело сновал Рус. Он словно сросся с лодкой и плавал взад и вперед по волнам с неистребляемой ухмылкой на лице. «Точно Морской Дьявол» — сказала Марина. И правда, складывалось впечатление, что он плавал обратно к Коктебелю, там находил те места, где не успел сделать удачный кадр, и возвращался обратно. «Шторм» не давал расслабиться и не позволял филонить, поэтому шли мы быстро. Иногда за очередным мысом ветер пытался выбить весла из рук, но каякеры не сдавались. В таком режиме мы прошли всего километров семь или восемь, но эмоции этот перегон оставил незабываемые.

Приближался берег. Рус подплыл к нам и улыбаясь сказал: «Чалка должна быть веселой». Сразу вспомнился инструктаж от Алексея о том, как считать волны. «Раз, два, три…Поехали» — крикнул я. Я убрал руль, и мы что есть мочи погребли к пляжу. Лодку начали сбивать с курса волны, и я тут же вспомнил про подруливания и все то, чему я научился в «Трех Стихиях». К сожалению, Марина все это напрочь забыла, и подруливать мы стали в разные стороны. Волна ударила в борт, но мы устояли. Я сказал, что подруливать буду я один и, несмотря на желание ждущих на берегу каякеров заснять нас вертящимися в «стиральной машине», умудрился направить судно перпендикулярно берегу как раз перед самой большой волной. Разочарованию наблюдавших не было предела.

Мы погрузили каяки на автобус и отправились к мифическим татарам, о которых то и дело вспоминали Алексей с Машей. Ехали мы часа два по живописной холмистой дороге, выстланной желто-красными осенними деревьями. Припарковав автобус в типичном восточном дворе, представляющим из себя площадь с помещением под ресторан с одной стороны и открытыми топчанами с другой, мы были радушно приветствованы хозяевами этого заведения. Каякеры приезжают сюда уже не первый год, и каждый раз их ждут как родных.

Нам предоставили чердачное теплое помещение для сушки вещей, а внизу нас ждал забронированный стол на всю нашу честную компанию. Типичное восточное меню по смешным, в сравнении с Москвой, ценам возбуждали аппетит (народ очень советовал шашлык из печени, которую я не ем, но вдруг кому пригодится). Алексей позвал официанта и попросил принести легендарной местной чачи и не менее легендарного фруктового вина. Каково же было его удивление, когда он услышал отказ. Мы напряглись – не отведать местной амброзии — это же преступление! Алексей начал кому-то звонить и говорить на татарском. Оказалось, что на самом деле все есть, но надо брать по пять литров, потому мы, недолго думая взяли десять литров вина и пять литров чачи. Хряпнули. Оно того стоило.

Думаете мы после этого пошли спать? Не тут-то было. Нас ждал ночной трекинг в Мангуп-Кале. Мы спустились из ресторана на улицу. Там к нам присоединился еще один каякер Иван вместе с женой и ее сестрой. Он не греб уже месяц, что его очень удручало. Мы надели налобные фонарики и пошли. Все, кроме Маши, которая поехала на арендованном джипе вместе с нашими вещами. К ее чести, с одной стороны, она предложила всем желающим поехать вместе с ней, но с другой, не без хитрости сказала: «Если в первый раз, то вы должны попробовать». Конечно, не только Машины слова сподвигли нас испытать все «радости трекинга», но и рассказы об этом древнем, насыщенным неповторимой атмосферой месте. Особенно ярко представлялись потрясающие виды с высоты птичьего полета на долину, которые мы должны были лицезреть утром.

Короче говоря, в первый раз решено было сделать это и подняться. И мы сделали… на свою голову. Представьте: кромешная темень, снующие то тут, то там блики налобных фонариков, старое индейское кладбище и крутой подъем по мокрой и соответственно скользкой тропе. Так все это и было. Ах, ну, да — мы же еще отстали от группы, так как через каждые сто метров я выплевывал на дорогу часть своих легких (будь проклят табак), видимо, чтобы нас потом легче было найти. Спасали только привалы, на которых основная группа отдыхала, ожидая нас. Пара глотков вина, и ты вроде как можешь двигаться дальше, минут пять.

Через какое-то время тропа стала более пологой, и идти стало значительно легче. На контрольной точке мы разгрузили джип с вещами, захватили с собой Машу и пошли дальше. Мы вышли на плато возле каменных плит и стертой, местами разрушенной каменной лестницы, расположенной в двух метрах от обрыва. Не было никаких сомнений, что нам сюда. Каким-то чудом мы спустились и оказались в самых что ни на есть рукотворных пещерах пятнадцатого века с большой террасой и видом на Бахчисарай (по крайней мере мы так предположили). Там мы и расположились. Что было дальше? А дальше мы жарили шашлык на террасе, пили чачу, слушали и пели песни под гитару Алексея и Ивана до глубокой ночи. В первый раз действительно стоит попробовать. Получается, что так…

«Ничего себе», «Вот это да» — услышал я, все еще пребывая в сладкой дремоте. «Видимо народ уже проснулся и наслаждается потрясными видами» — подумал я. Мы спали как раз с видом на террасу, поэтому места в первых рядах нам были обеспечены. Открыв глаза, я приподнялся, но увидел только размытую белую пелену. «Все еще сплю» — подумал я и снова закрыл глаза. Возгласы не умолкали, и я предпринял еще одну попытку проснуться, но белая пелена не схлынула. «Что за черт?» — я никак не мог взять в толк происходящее. Одернув спальный мешок и окончательно убедившись, что не сплю, я осмотрелся в ожидании восходящего солнца и потрясного вида, но ничего не смог разглядеть дальше двух-трех метров. На Мангуп-Кале утром опустился туман.

Кое-как мы собрали вещи и поднялись на плато. Мы прогулялись по развалинам пещерного города. Денис удивлялся жадности археологов в сравнении с мародерами, ведь те копают глубже, а Марина подумывала как бы спуститься, не используя ног, то есть на машине.  Алексей, очевидно, знал куда идет, но кроме зарослей с неизвестными красными ягодами, ничего примечательного не обнаруживалось. Внезапно, в одной из скал Алексей достал карандаш и блокнот. «Каякеры, едущие в тур в Крым, каждый год оставляют в этом месте послание» — проговорил он. Мы и оставили (кому надо, тот прочтёт). Далее мы отправились к высеченному в пещерах православному монастырю. Настоятеля не оказалось в Божьем доме, да и главный нам не открыл.

Спуск по глинистой жиже продолжался мучительно долго, зато удалось рассмотреть старое индейское кладбище при дневном свете (чем ниже мы опускались, тем меньше было тумана). Вовсе оно не индейское, а иудейское, а, впрочем, какая разница? Достигнув дна, мы снова оказались у татар. Нечего не изменилось – было вкусно и душевно-дешево. Мы забрали вещи с чердака и снова тронулись в путь на нашем уже любимом автобусе.

И снова пляж, и снова гребля. Мы не торопились, а было уже часа три-четыре, до темноты оставалось всего ничего. Именно это и напрягало Марину. Никогда бы не подумал, что она боится темноты, но таких нервов я не видел с самого начала нашего путешествия. «Быстрее, быстрее» — требовала она. Гребли как в последний раз. Основная группа тоже прибавила узлов, и мы заметно отстали. «Чертов каяк! На кой черт ты меня сюда затащил?!» — то и дело слышалось в заходящем солнце. Темнело и в самом деле на глазах. Мне почему-то не было страшно, тем более что к нам подъехал сам Морской Дьявол, вернувшийся не далее, чем из Турции или Болгарии.

Сумерки опускались все стремительнее, и вскоре разглядеть можно было разве что очертания прибрежных скал. Рус нас подбадривал и обещал, что все скоро закончится, хотя сам, судя по всему, мало что видел. Шли мы так минут сорок, когда послышался спасительный голос Алексея – «Сюда!». «Посветите, ничего не видно!» — раздалось из нашего каяка. «Света нет» — слышалось вроде как от берега. Мы двигались на едва уловимый звук и обнаружили, что Алексей вовсе не на берегу, а ждет нашей чалки в лодке. Я снова посчитал волны, и мы в полной темноте практически идеально зачалились на пляж «Инжир» (он же «Жопа», кому интересно).

— Вот скажи мне, Кирюх, правильно ли я думаю, что алкоголь на самом деле расслабляет мышцы? То есть ты гребешь, а потом, выпивая, твои мышцы снова приобретают эластичность? – вопрошал Алексей.

— Не думаю, что чача придает эластичность, но определенно придает уверенность в себе – отвечал я.

— А в чем вообще смысл? Разве нужен какой-то допинг, чтобы расслабляться? – вмешался Ден.

— И вообще, я сегодня объявляю трезвый день – продолжил Ден и махнул еще чачи.

Никто не собирался спать, и мы слушали интереснейшие истории про CRISP (гуглите сами) от Дена, а также про этические нормы философии от каждого из нас.

Инжир, мать его, получается, что так…

Позавтракав и насладившись видом на очередной штиль, мы поглядели на место вчерашней чалки. Валуны были по всюду, и мы осознали, насколько нам повезло не задеть ни один из них. До первой точки – Балаклавы – было всего пять-шесть километров, поэтому путь представлялся недолгим. Так и произошло – мы довольно быстро домчались до Балаклавы по спокойному, согретому солнцем морю. Весьма впечатлил заход в городской порт: везде сновали судна разных классов (в основном рыбацкие, конечно), организованно выходя и заходя в порт. Ощущения не передаваемые: то мы пропускали суда, то они нас – настоящая навигация!

Зачалившись в небольшой бухте, мы обнаружили группу каякеров, которые искусно тренировали эскимосский переворот. Оказалось, что мы высадились аккурат возле знаменитой на весь мир Балаклавской каякерской школы. К нам подошел уверенный в себе мужчина средних лет и представился Сергеем. Его глаза выдавали в нем человека незаурядного и видевшего многое.  Алексея он, конечно, знал, и мы познакомились поближе. Он на самом деле был владельцем всего этого каякерского великолепия, старым морским волком и, как нам отрапортовал Алексей, знаменитым в наших кругах человеком.

«Завтра объявлено штормовое предупреждение» — сказал Сергей. Мы напряглись. Маша с Алексеем с сомнением осмотрели нас с ног до головы и уточнили желаем ли мы насладиться штормом. Мы обещали подумать. Отобедав и взвесив все за и против, нами было принято решение не идти дальше (знаю-знаю – мы лошары) и, так как с конечной точки маршрута забрать лодку было невозможно, то и во второй части пути мы не участвовали. Мы оставили лодку у Сергея, сели в автобус, а ребята в лодки.

В автобусе навалилась усталость, хотя ехали мы недолго. К бухте, где каякеры уже зачалились, надо было еще спуститься, но мы справились. Нас встретили как родных, видимо, потому что без нас они доплыли гораздо быстрее. Лагерь был разбит, поднимался ветер, который естественным образом вырвал нашу палатку из насиженного места и унес на камни. Казалось, Сергей не обманул и штормить будет страшно. Мы еще посидели, выпили немного и отправились ко сну. Утром открылась картина достойная полотен Айвазовского: огромные валы разбивались о прибрежные камни, а вдали виднелись не барашки, а самые настоящие бараны. На самом деле ничего этого не было – штиль и приятный бриз. Я и Марина выругались вслух. Ничего не оставалось и мы вместе с Машей вновь сели в автобус.

Ночевка предстояла в сосновом бору. Очень красиво, но ничего не запомнилось. Очевидно, что тур в Крым подходил к концу, но Алексей не сдавался и выдвинул идею посерфить на волнах Азовского моря, где, по его словам, всегда волны. Он даже обещал выделить нам одиночки и лично научить правильной технике, но в утреннем тумане азовщины нас вновь встретил штиль. Мы возвращались в Москву – промозглую, но такую родную.

— Вот я вообще не пью, не понимаю в чем смысл? – говорил Андрей Марине по пути обратно.

— Ну, не знаю, надо же как-то расслабляться – отвечала Марина.

— Хотя ты знаешь. Вы всю дорого так интеллигентно пили, что я подумал: «А почему бы и нет? Чем, как говорится, черт не шутит? Может попробовать?» — сказал Андрей.

В первый раз стоит попробовать. Получается, что так…

Автор — Кирилл Мельников.