У ещё закрытого эллинга стоит немногочисленная группка каякеров, зябко переминаясь с ноги на ногу. В группке выделяются своим стаффом несколько человек, презревшие внутренний стыд и уже переодевшиеся в тёплой раздевалке. Все они ждут. Сегодня начинается летний цикл тренировок. Задорный ветерок промчался по базе, игриво закрутив под ногами змейку свежевыпавшего снега. Тяжелые серые тучи навсегда загородили путь сонному солнцу. Наконец появляется деловитая Юльсанна в тёплом полушубке. Погремев ключами, она сдёргивает замок с ворот и растворяет недра промёрзшего за зиму эллинга. Толпа устремляется внутрь, сдёргивая с плеч рюкзаки и разбирая решётки для ног, чтобы не прыгать босыми ногами на ледяном полу. Со стеллажей на них смотрят лодки, посвёркивая искрами на заиндевевших боках. Поодиночке они выплывают из эллинга на плечах семенящих спортсменов и перемещаются на причал. На причале тем временем уже собралось несколько человек, размахивающих руками в тщётных попытках разогреться. Они с ужасом смотрят на черную ледяную воду, с тоской вспоминая тёплый бассейн. Нерешительно группа рассаживается по лодкам, натягивая варежки и шерстяные шапки, попутно вскрикивая от первого контакта с застывшим сиденьем. С высокого берега члены старшей группы рассматривают новичков, сердечно сочувствуя тем обречённым, которым предстоит кильнуться после димоновской команды “Зацеп!”. Мимо берега хищно несёт свои едва оттаявшие воды Сходня, подныривая невдалеке под безбрежные поля льда и снега на Москве-реке. Всем страшно и жутко. Знакомая картина? Всё это будет скоро. Скоро. СКОРО.

Нет, лучше так. Вовсю палит солнце. Теплый ветер налетел откуда-то сверху, раскачав ветви деревьев и спугнув стаю без умолку галдящих воробьёв. Юльсанна в летнем платье легко сбросила замок с ворот эллинга и сдвинула нагретую от солнечного тепла створку. Весело переговариваясь, внутрь шумной толпой ввалились истосковавшиеся за долгую зиму по открытой воде каякеры. Некоторые из них скоро попробуют изумительно тёплую мстинскую воду, остальные отложили бурноводинг до мая. Впервые полноценно экипировавшись, все дружно расхватали вёсла и слаломники и устремились на скучавший долгие месяцы в одиночестве причал. Дружно помахав руками, новички и старички запрыгнули в лодочки и прочертили первый в этом году след на воде. Один из группы обязательно перевернётся при посадке и вызовет бурю восторга. Кильнувшийся ничуть не опечален, а наоборот, даже доволен произведённым эффектом. Более опытные начинают нарезать круги на воде, удерживая крен. У другого берега вынырнет старый приятель бобёр и приветственно махнёт лапой. Из домика появится Димон (ну может не Димон, но кто-то обязательно появится). Он несет тренерский стул. Да, так гораздо лучше. Более позитивно. И всё это будет очень скоро. Совсем скоро. СКОРО.

Нет, вернее всего вот так. После одной из первых тренировок, продрогнув на ледяном ветру… sorry,.. запарившись на жгучем весеннем солнце… в общем-то, совсем не важно, что там будет, на этой тренировке. А просто соберёмся мы наконец большой компанией в свой домик, придут даже те, кто не пошел на тренировку по причине разгильдяйства или лени, и с большим чувством дружеской симпатии, покрыв стеклянный столик изваяниями бутылок, глаза в глаза поздравим друг друга с долгожданным открытием сезона, ощущая в каждом соратнике особенное весеннее обострение. И будем дружно подрывать свой спортивный потенциал, произнося великолепные тосты. Ничего. Это можно. Такой уж день. Один день в году. А после будем пить кофе и курить на балконе, глядя на закатное солнце. И кто-нибудь не попадёт домой. Обязательно. Без этого никак нельзя. Да, вот так совсем хорошо. Это уж точно будет. Скоро. СКОРО.

Грядет лето, друзья. Оно уже не за горами, как раньше. Но я, собственно, хотел начать этот разговор с зимы. Почему? Потому, что это начало – в большинстве своём, путь на бурную воду открылся для нас именно зимой. Зимой происходит много интересного. Обостряются лыжные инстинкты. Возникает желание скатиться на чем-нибудь с горы (доска, санки, лёжа на животе и т.п.). Рассечь на коньках. И хотя главные спортивные события для нас, как адептов жидкой фазы состояния материи, происходят летом, бассейн и гребная яма привлекают не меньше. Особенно странно выглядит привычка ходить в гребную яму. Ну что там в ней такого? Час беспрерывной гребли в стоячей воде с порциями холодного душа во время ускорений. Но знаю многих, которые просто тащатся от возможности помахать вёслами, будучи при этом намертво прикрепленными к суше. Объяснить эту иррациональную потребность погонять воду невозможно. Тем более невозможно объяснить это посторонним, у меня было несколько таких бесед:
— Что ты делаешь в яме?
— Я… ну это… гребу.
— А как?
— Просто. Ну это, прямо.
— И всё ?!
— Всё.
— Странное занятие. Мне на даче дрова пилить и то интересней.
Меня ещё спасает привычка отключать сознание во время длительной монотонной работы, а ведь кого-то просто изводит необходимость грести целый час, тупо разглядывая перед собой приятельский затылок. Однако, пропустив недельку-вторую, твои мышцы начинают ныть и требовать возобновления ставшей привычной нагрузки.

Тренировки в бассейне – это вообще отдельная песня. Всей моей фантазии не хватит, чтобы описать тот сложный комплекс ощущений от занятий в бассейне. Во-первых, это приятно. Во-вторых — тепло. В-третьих, можно бесконечно долго пребывать под водой, разглядывая своё весло и дно лодки. Попробуй-ка то же самое проделать, скажем, в Окуловке перед грядой. Ручаюсь – единственное, что ты будешь испытывать, это желание выскочить на поверхность из столь обожаемой тобой воды. Пропускал ли кто-нибудь тренировки в бассейне из-за того, что надо было полчаса грести левой лопастью на перехвате на правом крену? Вряд ли. А желание забить на тренировку, предчувствуя рывок до “Зенита”, возникает у каждого, не будем себя обманывать. Хотелось ли хоть раз кому-нибудь сигануть в Сходню с моста? А между тем в Черкизово каждую тренировку можно видеть каякера, парящего с вышки. Бассейн  раскрепощает нас духовно и физически, переход из одной  среды в другую упрощён настолько, что мы его практически не замечаем. Захотел – сделал 150 эскимосов, захотел – 50 картвиллов, а захотел – попил сока на скамеечке или разглядывай дайвера на дне. Надо тебе – меняй лодку хоть каждые пять минут, надо тебе – зажал девушку в углу и поговорил, сколько нужно. Удобно. А где вы на Сходне угол найдёте? Словом, о чём тут говорить. Мартовские каякеры в бассейне больше похожи на стаю ожиревших гусей,  никак не решающихся на перелёт в свою холодную Лапландию, чем на энергичных спортсменов.
Однако, придёт время, и мы дружно сделаем этот шаг, как раньше опрометчиво сделали другой. Я до сих пор не понимаю, что заставляет меня тащиться через всю Москву на тренировки, за полночь возвращаться домой, а временами бороздить страну в поисках пресловутой бурной воды? Единственно приемлемой причиной я бы назвал оправдание уже уплаченного клубного взноса, но тут же возникает другой вопрос – а зачем ты, собственно, расставался с этими деньгами? Здесь образуется казуистический тупик. Ответ стоит поискать, видимо, в другом месте. Толковое объяснение коллективного сумасшествия всякий бы приветствовал.
Что же толкает нас на этот тернистый путь опасностей и авантюр? Возможная тяга к прекрасному и возвышенному отвергается сходу наличием в нашей среде отъявленных подонков. Желание укрепить своё здоровье тоже подвергается большому сомнению. Вы видели когда-нибудь своё лицо наутро после осеннего Азимута? А ведь это ещё не худший вариант. Необходимость внутренне раскрепоститься или испытать что-то новое? Новое можно прочувствовать более доступными способами, а что касается возможности раскрепоститься, так нам на выезды впору уже прихватывать на всякий случай смирительную рубашку.

Итак, ни одно общепринятое объяснение тут не проходит. Придётся поглубже покопаться в своих чувствах. Это я конкретно о себе. Может, что-то внутри не так?

Первые симптомы внутреннего беспокойства лично я ощутил во время беспримерного по героизму походу по Шуе, куда меня неосмотрительно завлёк мой приятель. Тогда я впервые вблизи увидел каякеров. Мы давились коньячным спиртом на берегу после целого дня невероятных обносов у Кенякоски, как вдруг сверху в порог небрежно заплыла стайка челов на разноцветных лодочках. Они невозмутимо походили по бочке на грани опасной неустойчивости, а после пристали чуть пониже нас. После их заплыва наша беготня по берегу с просмотром и киданием палочек показалась сущим кретинизмом. Я был ошарашен и слегка унижен. Потом долго разглядывал странную лодку из полиэтилена, пытаясь получше запомнить её формы. Её обводы говорили о безмятежной жизни в воде, умение управлять ею казалось чудом.

Вернувшись домой, я отыскал по Интернету точки продаж каяков и, соответственно, первый раз натолкнулся на упоминание организации, делающей пребывание на воде лёгким и беззаботным. Но это была дань простому интересу. Кризис подкрался в тот момент, когда я увидел объявление об избавлении всех желающих от сухопутной зависимости.  И у меня начало ныть под ложечкой. Время от времени я стал заходить на сайт синего цвета и разглядывать там картинки. Я был уверен, что это странное чувство пройдёт, стоит мне только прочесть все статьи. По моим расчётам, волна интереса должна была неизбежно схлынуть недели через две. В конце этого срока я неосторожно предпринял поездку на “Буревестник”, чтобы испытать силу своей воли. По Сходне легко и непринуждённо рассекало несколько человек на слаломниках, делая заход на обратные ворота. Увиденное окончательно доконало меня и с этого момента мне стало действительно плохо. Желание освоить каяк пересиливало все разумные доводы. Я ещё упорствовал, думал, что это как-нибудь пройдёт, но всё было напрасно. Объявление о собрании новичков повергло меня в транс, с началом ноября началась жуткая депрессия. И уже плохо соображая, что происходит, с симптомами горячки я поехал на “Тушинскую” и первый раз переступил порог этого странного лечебного учреждения, где меня должны были излечить неизвестно от чего.

В кабинете меня встретила Главврач. Она была молода и красива и тогда мы были с ней на Вы (к слову, сейчас она ещё моложе и ещё красивее). Выслушав мои стоны, она с лёгкостью поставила диагноз и обнадёжила, что меня быстро вылечат. “У нас хороший терапевтический коллектив” – были её слова. Потом она назначила процедуры и выписала пропуск, а я первый раз заплатил взнос, полагая, что эта сумма ничтожна по сравнению с открывшимися перспективами. Выйдя из домика на тогда ещё низкое крыльцо, я облегчённо вздохнул, полагая, что все проблемы остались позади. Наивный, тогда я ещё не знал, что здесь эту болезнь не лечат, а только усугубляют, превращая тебя в опасного хроника, несущего свою заразу всем окружающим. Так я превратился в Тушинского Пациента.

Кликуху “Коляныч” мне приклеил Пациент Фима. Фима очень легко обращается с суффиксами в собственных именах и делает их удобными для произношения, сравните – Коляныч, Вованыч, Светланыч, Галяныч и т.д. Кстати, второму прозвищу – “Никола Тушинский” – я обязан неосторожному выкрику белорусского пограничника при раздаче паспортов. Рядом с Пациентом Фимой всегда находится Пациент Быстрый. Быстрый поразил меня лёгкому обучению всем тонкостям процедур, что вскоре привело к значительному ухудшению его состояния. Однако первым, с кем мне довелось близко столкнуться, был Пациент Ден. Эпидемия захватила его позже других, и он появился уже после Нового Года. Тогда он был тихий и скромный, и я с наслаждением топил его в бассейне. Самое же большое переживание ожидало меня после знакомства с Пациентом Светой. Наша тесная дружба завязалась после кровавой драмы в Карелии, когда она нежно привязывала к моей синей ноге том “Жёлтых страниц”. Воспоминания об этих днях не сотрутся в моей памяти, мы каждый день подолгу разговаривали, мне рисовались великолепные перспективы, как вдруг эту идиллию стремительно разнёс вдребезги обаятельный и неотразимый Главный Анестезиолог. И я оказался с навсегда разбитым сердцем. Правда, у меня ещё осталась жена.

Держа в мыслях события тех далёких дней, призываю к осторожности всех вновь заболевших – ваши так называемые друзья могут оказаться коршунами. На следующий же день после своей неудачной травмы я оказался без куртки и весла. Несомненно, все дожидались, когда наутро я уже не выйду из палатки, чтобы поделить всё остальное. Меня спасло то, что живой я оказался им нужнее. Временно лишённый способности передвигаться,  я превратился в отличного партнёра по пьянкам, который никуда не может уйти. И каждый вечер мне приходилось пропускать через себя всю эту толпу, пока я не понял, что нужно срочно начать двигаться, если мне хочется сохранить своё здоровье. К моменту переезда на Большой Толли я уже сносно передвигался на гипсе, чем приводил в шок мирных обитателей Матросов.

Для меня в своё время большим потрясением было узнать, что половина лечащего состава являются родственниками. Во главе этого лечебно-терапевтического конгломерата стоит Главный Родственник. С боков его прикрывают Жена – Подпольный Юрист, и Сестра – Наставник Молодёжи. Из-за их спин уже выглядывают амбициозные молодые терапевты – Вождь Эскимосов, Унесённый Стужей и Не Ждите Здесь Фитнеса. Все вместе они пытаются представить, что наши дела не так уж плохи, что у всех нас хорошие перспективы, надо только побольше времени уделять исцеляющим упражнениям. И мы доверчиво устремляемся в воду, откуда наши позвоночные предки миллионы лет назад бежали сломя голову, томимые неутолённым желанием прислониться во сне к чему-то осязаемо твёрдому. И вглядываемся в эту странную,  вечно живую среду, а оттуда таращатся на нас потомки целакантов и эурифолисов, напуганные перспективой повального возвращения всей этой толпы обратно.

Ни в коей мере не пытаюсь забросать камнями тренерский состав. Все они добрые, отзывчивые, славные люди, искренне желающие нам помочь. Глядя на их титанические усилия по возвращению нам врождённой способности перемещения на воде, хочется плакать. Вся штука в том, что они сами больны. Так как же они нас вылечат? Нет, обрести прошлый душевный покой уже невозможно. Куда подевались грёзы о ремонте в квартире и заслуженном отдыхе у тёплого моря? Да какой, в жопу, ремонт!?.. В самый разгар горячки на меня с ужасом смотрели дома, когда я, совсем отключившись от действительности, размахивал руками за ужином, закрепляя обратный винт. Робкие просьбы обновить паркет и покрасить потолок просто не обрабатывались сознанием. Дела и заботы выстраивались в долгую очередь без всякой надежды на очную ставку. Весло упрямо выбило себе место при входе. Дурно пахнущий неопрен постоянно весело болтается на верёвочках в коридоре. После непродолжительной борьбы шлем и жилет повисли там же. В гараж к процветавшим там канистрам и резине подселились каяк и слаломник, потому что им тоже надо где-то жить. Не о чём стало разговаривать с коллегами по работе и, что хуже всего, друзья стали делиться на владеющих бурноводной тематикой и не владеющей ею. На последних смотришь с высокомерным сожалением. В общем, я с трудом понимаю, что можно сделать в такой ситуации.

Так что же нас сгубило? Где мы совершили ошибку? Обратите внимание, что симптомы болезни обостряются, когда мы собираемся вместе, не важно, по какому поводу. А поскольку повод практически всегда один и тот же, то непонятно, как разорвать эту зависимость. То есть главная причина состоит в том, что мы вместе – лечить нас надо было поодиночке. Это странно – чтобы облегчить своё состояние, мы должны разбежаться, но решаются на это только единицы. Поэтому, увы, положение безнадёжно.
Каждую весну из ворот эллинга будут выходить многочисленные тушинские пациенты с лодками на плечах и перебираться на причал, размахивая руками и дружно натягивая юбки. И так будет всегда. Лечебница работает.

P.S.  Прошу не воспринимать всерьёз мою статью. Это просто шутка к 1 апреля. Я абсолютно здоровый человек. Надеюсь, как и вы. До встречи на процедурах.

Коляныч.

Фотогалерея тушинских пациентов:

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения

Тушинский пациент. Статья Коляныча, рождённая под действием весеннего обострения